Дао означает Путь. Пути следуют звезды, планеты, живые существа и это движение неизменно. Никто и ничто не может отклониться от предначертанного ему Дао. Все несчастья в жизни людей происходят от уклонения от Пути. Поэтому задача человека - понять и постичь свое индивидуальное Дао, в чем заключается его истинное предназначение.
Истинно мудрый человек рассматривает проблемы без пристрастия, видя их в свете Дао. Учение основал Лао-Цзы
Череп
Подходя к Чу, Чжауан-цзы наткнулся на голый череп, побелевший, но еще сохранивший свою форму. Чжуан-цзы ударил по черепу хлыстом и обратился к нему с вопросами:
- Довела ли тебя до этого, учитель безрассудная жажда жизни или секира на плахе, когда служил побежденному царству? Довели ли тебя до этого дурные поступки, опозорившие отца и мать, жену и детей, или муки голода и холода? Довела ли тебя до этого смерть после многих лет жизни?
Сказав это, Чжуан-цзы лег спать, положив под голову череп. В полночь Череп явился ему во сне и молвил:
- Ты болтал, будто софист. В твоих словах — бремя мучений живого человека. После смерти их нет. Хочешь ли выслушать мертвого?
- Да, — ответил Чжуан-цзы.
- Для мертвого, — сказал череп, — нет ни царя наверху, ни слуг внизу, нет для него и смены времен года. Спокойно следует он за годовыми циклами неба и земли. Такого счастья нет даже у царя, обращенного лицом к югу,
Не поверив ему, Чжуан-цзы спросил:
— А хочешь, я велю Ведающими судьбами возродить тебя к жизни, отдать тебе плоть и кровь, вернуть отца и мать, жену и детей, соседей и друзей? Череп вгляделся в него, сурово нахмурился и ответил:
— Кто пожелает сменить царственное счастье на человеческие муки!
Зачем мне горевать
Близ восточных ворот Вэй жил некий У. Когда у него умер сын он не горевал. Домоправитель спросил его:
— Почему вы не горюете ныне о смерти сына? Ведь вы, господин, любили сына, как никто другой в Поднебесной!
— Зачем же мне горевать? — ответил У, что жил близ восточных ворот.
— Прежде у меня не было сына. Когда не было сына, я не горевал. Ныне сын умер, и его нет так же, как и не было прежде.
Слова
Вершей пользуются при рыбной ловле. Наловив же рыбы, забывают про вершу. Ловушкой пользуются при ловле зайца.
Поймав же зайца, забывают про ловушку. Словами пользуются для выражения мысли. Обретя же мысль, забывают про слова. Где бы мне отыскать забывшего про слова человека, чтобы с ним поговорить!
Великая тыква
Хуэй-цзы сказал Чжуан-цзы:
— Правитель Вэй подарил мне семена большой тыквы. Я посадил их в землю, и у меня выросла тыква весом в целых двести пудов. Нальешь в нее воду и она треснет под собственной тяжестью. А если разрубить ее и сделать из нее чан, то мне его даже поставить будет некуда. Выходит, тыква моя слишком велика, и нет от нее никакого проку. Чжуан-цэы ответил:
— Да ты, я вижу, не знаешь, как обращаться с великим! Один человек из Сун знал секрет приготовления мази, от которой в холодной воде не трескаются руки. А знал он это потому, что в его семье из поколения в поколение занимались вымачиванием пряжи. Какой-то чужеземный купец прослышал про эту мазь и предложил тому человеку продать ее за сотню золотых. Сунец собрал родню и так рассудил: «Вот уже много поколений подряд мы вымачиваем пряжу, а скопили всего-навсего несколько золотых, давайте продадим нашу мазь». Купец, получив мазь, преподнес ее правителю царства У.
Тут как раз в земли У вторглись войска Юэ, и уский царь послал свою армию воевать с вражеской ратью. Дело было зимой, сражались воины на воде. И вышло так, что воины У наголову разбили юэсцев, и уский царь в награду за мазь пожаловал тому купцу целый удел. Вот так благодаря одной и той же мази, смягчавшей кожу, один приобрел целый удел, а другой всю жизнь вымачивал пряжу. Получилось же так оттого, что эти люди по-разному пользовались тем, чем обладали.
А у тебя, уважаемый, есть тыква весом в двести пудов. Так почему бы тебе ни сделать из нее великий челн и не пуститься в нем в великое странствие по рекам-озерам? А ты все печалишься о том, что тебе некуда ее деть. Видно, в сознании у тебя такая чащоба, что сквозь нее и не проберешься!
Рыба и океан
В океане жила-была рыба, обычная рыба. Только однажды она слишком много наслышалась об Океане, и решила, что должна потратить все силы своей жизни, но попасть туда.
Рыба начала обращаться к разным мудрецам, и хотя многим из них нечего было сказать, они говорили всякую чепуху, чтобы поддержать свой авторитет «гуру».
Так, одна мудрая рыба сказала, что достичь Океана очень и очень непросто. Для этого сначала нужно практиковать определенные позы и движения первой ступени восьмеричного пути безупречно двигающих плавниками рыб. Другая рыба-гуру учила, что путь в Океан лежит через изучение основ миров просветленных рыб.
Третья учила, что постижение Океана очень и очень сложно, и только очень немногие рыбы когда-либо достигали этого. Единственный путь — это повторять все время мантру «Рам-рам-рам...» и только тогда откроется путь к Океану.
И как-то раз вконец уставшая от разнообразных поучений рыба поплыла в заросли водорослей. И там она встретила совершенно обыкновенную неприметную рыбу (наверно, она была похожа на Лао-цзы). Услышав о нелегких исканиях, она так учила рыбу-искателя:
— Океан, который ты ищешь, всегда был, есть и будет рядом с тобой. Он всегда кормит, оберегает, окружает своих обитателей. И ты тоже являешься частью Океана, только ты этого не замечаешь. Океан и внутри тебя, и снаружи тебя, и ты — его любимая часть. А все рыбы — это волны этого великого Океана!
Бедно но не плохо
Чжуан-цзы, одетый в залатанный полотняный халат, обутый в сандалии подвязанные веревками, проходил мимо правителя царства Вэй.
— Как плохо вам живется, уважаемый! — воскликнул царь.
— Я живу бедно, но не плохо, — ответил Чжуан-цзы.
Иметь Путь и его силу и не претворять их в жизнь вот что значит жить плохо. Одеваться в залатанный халат и носить дырявые сандалии это значит жить бедно, но не плохо. Это называется «родиться в недобрый час». Не приходилось ли вам видеть, ваше величество, как лазает по деревьям большая обезьяна? Она без труда влезает на кедр или камфарное дерево, проворно прыгает с ветки на ветку так, что лучник не успевает и прицелиться в нее. Попав же в заросли мелкого и колючего кустарника, она ступает боком, неуклюже и озирается по сторонам, то и дело оступаясь и теряя равновесие. И не в том дело, что ей приходится прилагать больше усилий или мускулы её ослабели. Просто она попала в неподходящую для нее обстановку и не имеет возможности показать, на что она способна.
Так и человек: стоит ему оказаться в обществе дурного государя и чиновников-плутов, то даже если он хочет жить по-доброму, сможет ли он добиться желаемого?
Естественный процесс развития
Некий сунец (житель цар ства Сун) за три года вырезал для своего государства из нефрита лист дерева чу, такой совершенный - в зубчиках и со стебельком, в жилах и волосках, такой сложный и блестящий, что его нельзя было отличить от настоящих листьев дерева чу, даже смешав с ними.
Этого человека за его мастерство стало кормить царство Сун. Услышав об этом, учитель Ле-цзы сказал:
- Если бы Небо и Земля, порождая вещи, создавали за три года один лист, то растений с листьями было бы очень мало.
Поэтому мудрый человек полагается не на знания и мастерство, а на естественный процесс развития.
Можно ли научиться управлять лодкой
Янь Хой сказал Конфуцию:
— Однажды я переправлялся через глубокий поток
Шаншэнь, и перевозчик управлял лодкой, словно всемогущий Бог. Я спросил его: «Можно ли научиться управлять лодкой?»
— Можно, — ответил он. — Это легко может сделать хороший пловец, а если он к тому же ныряльщик, то может научиться управлять лодкой, даже в глаза ее не видя.
Я спросил его еще, но он не захотел говорить со мной. Позвольте спросить, что это значит?
— Когда перевозчик сказал, что его искусству легко может научиться хороший пловец, он имел в виду, что такой пловец забывает про воду, — ответил Конфуций. — А когда он сказал, что ныряльщик может научиться его искусству, даже не видя лодки, он говорил о том, что для такого человека водная пучина — все равно что суша и перевернуться в лодке — все равно, что упасть с повозки. Пусть перед ним опрокидывается и перевертывается все, что угодно — это не поколеблет его спокойствия. Что бы с ним не случилось, он будет безмятежен!
В игре, где ставят на черепицу, ты будешь ловок. В игре, где ставят на золото, ты потеряешь голову. Искусство во всех случаях будет одним и тем же, а вот внимание твое перейдет на внешние вещи. Тот, кто внимателен ко внешнему, неискусен во внутреннем.